Дворец Чахарбах, Крытый дворец или Особняк Ракибхане — одно из старых зданий Исфахана, построенное в начале XVIII века во времена правления шаха Аббаса I. При Каджарах этот особняк использовался как дом правителя Исфахана, в том числе Зала аль-Султана. В период Пехлеви это была сначала резиденция губернатора, а затем ЗАГС Исфахана. В настоящее время это здание используется Исфаханским музеем декоративного искусства.

Чехель-сотун ( «Дворец сорока колонн») — дворец персидского шаха Аббаса II - выдающееся сооружение персидской архитектуры XVII века. Павильон был построен Аббасом II в 1647 году в качестве места для отдыха.
Французский путешественник XVII века Жан-Батист Тавернье в своих записках неоднократно упоминает проходившие здесь торжественные приёмы. В 1707 году дворец пережил пожар, в 1870 году был реконструирован.

Дворец расположен в центре тенистого сада, величина которого первоначально составляла 7 гектаров. Элегантный главный фасад дворца представляет собой галерею, крыша которой опирается на 20 тонких восьмиугольных колонн (3 ряда по 6 колонн в каждом и ещё две колонны, поддерживающие свод). Колонны эти высотой 13 метров вырезаны из цельных кедровых стволов. Четыре центральные колонны покоятся на каменных базах с резным изображением львов. При восстановлении после пожара 1707 года колонны были украшены зеркальной мозаикой.

Перед дворцом расположен большой прямоугольный пруд. Двадцать колонн, отражённые, и как бы удвоенные, в зеркале пруда, и дали дворцу его поэтическое название.

Двадцать колонн террасы поддерживают крышу с великолепным расписным потолком. Интересно, что орнамент в каждой секции потолка совершенно уникален.

Комната Чахаршанбесури.
На картинах южной комнаты есть оригинальные старинные изображения, которые были извлечены из-под слоев штукатурки в 1952 году. Среди прочих, там есть интересные сцены пиров в в персидском и индийском стиле.
Показан Мирза, сын Надир-шаха и индийской принцессы. Другая версия картины - ритуал "Сети", в ходе которого некоторые индийские принцессы совершают самоубийство, сжигаясь вместе с трупами своих умерших мужей, и это рассматривается как знак их сильной любви.

Во времена правления шаха Аббаса II произошло событие, которое связало этот ритуал с эпизодом завоевания Кандагара в 1655 году. Как гласит история, через двадцать дней после начала осады Кандагара иранскими войсками неожиданно скончался один из высокопоставленных раджей Индии Гурканис по имени Матродас, который был одним из осажденных. Его расстроенная жена решила соблюсти ритуал Сети в соответствии со своей древней религией. Поэтому она украсила себя различными украшениями и приготовилась к сожжению. После этого она взяла тело своего мужа и пошла к костру в сопровождении своих родственников.

В это время Долат Хан, правитель Кандагара, пытался переубедить ее, но она оставалась молчаливой и непреклонной. Женщина начала снимать по дороге свои украшения и бросать их в толпу. Добравшись до места назначения, она села и обняла голову своего мужа. К этому времени ее родственники принесли охапку дров и, обложив ими мертвого мужчину и скорбящую женщину, подожгли их.

Индусы-раджпуты того времени верили, что словам любого человека, совершающего самоубийство, таким образом, можно доверять и они, несомненно, сбудутся. Поэтому Долат-хан послал человека спросить умирающую женщину, пришлет ли король Индии подкрепление, чтобы снять осаду Кандагара и вернется ли армия Кезельбаша к иранскому двору с пустыми руками? Женщина ответила: "Подкрепление от индийского короля не прибудет, поэтому иранская армия захватит замок через сорок дней." Через сорок дней ее предсказание сбылось, и иранская армия вошла в Кандагар.
Шах Аббас II был очень впечатлен этой историей, поэтому он приказал изобразить ее на стенах Чехельсотуна, чтобы засвидетельствовать свое почтение этой мужественной женщине.

Кроме этой главной картины в комнате Чахаршанбесури есть еще целая серия изображений различных очень изящных пикников. Пишут, что это сцены из Юсуфа и Зулейхи, но не понятно, где там все эти пикники.

В своё время дворец также украшали керамические панно на темы исторических событий, однако они были рассеяны по всему миру; многие из них ныне хранятся в Лувре, музее Метрополитен, в Лондонском музее Виктории и Альберта. В XX веке сделали копию панно с оригинала в музее Виктории и Альберта.

Изменение убранства дворца Чехельсотун началось еще во времена правления Сефевидов. Во времена правления Каджаров "реставраторы" прибегали к окрашиванию светлых картин Сефевидов и не соблюдали правильные принципы реставрации с использованием масляных красок. Цвета в эпоху Каджаров темнее, чем у Сефевидов. На нижних частях небольших миниатюрных картин по всему залу можно было увидеть изображения цветов и птиц, которые были покрыты слоем белой штукатурки в более поздний период правления Каджаров, но, к сожалению, после удаления слоя картины не сохранились.

Всю ширину дворца в задней его части занимает великолепный зал приемов. Его соды украшены золотыми и цветными орнаментами, а среднюю часть стен занимают шесть огромных картин. Это битвы и приемы. По первому ярусу нарисовано многого жанровых сценок, в основном это пикники, как и в предыдущем зале.

Битва между шахом Эсмаилом Сефевидом I и Шейбак-ханом Узбеком, который был правителем области Тахерабад в Мерве, Узбекистан. Битва закончилась поражением узбеков в 1511 году. Согласно устным рассказам, картина была представлена как сцена битвы между шахом Аббасом Сефевидом первым против узбеков, но лицо царя Сефевидов, изображенного сражающимся на картине в точности похоже на лицо шаха Эсмаила в битве при Халдране. Почти наверняка, во время рисования битвы при Халдране лицо шаха Эсмаила на оригинальном рисунке было использовано в качестве модели для следующего. Кроме того, лицо Шейбак-хана здесь очень похоже на лицо, принадлежащее Мохаммаду Шахбахт-хану, знаменитому узбеку, на картине художника Бехзада. Также Дьеулафой, европейский путешественник, который провел некоторое время в Исфахане в 1874 году, представляет картину как сцену битвы между шахом Эсмаилом и татарами.

Шах Тахмасб Сефевид I принимает короля Индии Хомаюна, в 1550 году после того, как последний нашел убежище в Иране. Это одна из оригинальных картин шахского дворца, сохранившаяся нетронутой. Она очень ценна при изучении одежды, головных уборов, украшений, танцев, организации приемов, игры на музыкальных инструментах того времени и т.д.
Хомаюн, сын Захиролдина Бабера, бежал от армии своего брата Мирзы Асгари, которая преследовала его в 1548 году. В сопровождении своего верного шиитского генерала Байрам-хана он прибыл в Систан и через Хорасан достиг Казвина. Наконец, в лунный месяц Джамадиолаввал 1548 г. Хомаюн был принят шахом Тахмасбом на летнем курорте под названием Кейдарнаби, расположенном между Абхаром и Солтанией. Затем, немного отдохнув, посетив различные приемы в свою честь он вернулся в Индию и сумел вернуть себе трон благодаря военной помощи шаха Тахмасба.

Карнальская битва между Надир-шахом Афшаром и Мохаммадом шахом Гуркани, королем Индии. Битва произошла в районе Карналь близ Дели в 1759 г. и привела к победе армии Надира и завоеванию Дели. После упадка династии Сефевидов была воссоздана картина битвы при Надир-шахе в регионе Афшар-и-Карналь художником Ака Садегом. Он был знаменитым каджарским художником, также известным как Наккаш-Баши, который немного изменил картину, основываясь на так называемом кофейном стиле.

На картине Надир Шах Афшар изображен верхом на лошади с боевым топором в руках и Насеролддин Мохаммад Шах-Гуркани, король Индии, изображен верхом на слоне.

Битва при Чалдоране между шахом Эсмаилом Сефевидом I и султаном Салимом, правителем Османской империи, закончилась поражением Сефевидов из-за приказа шаха Эсмаила Сефевида не применять огнестрельное оружие. На картине изображена персидская армия во время войны в 1518 году, в которой большинство мужчин были вооружены только таким оружием, как мечи, луки и стрелы. Напротив, бесчисленная османская армия была оснащена огнестрельным оружием и артиллерией. Это ярко показано на картине. Героем батальной сцены, конечно же, был шах Эсмаил, который изображен верхом на белом коне, в короне Кезельбаша и сражающийся мечом. Чуть сзади также можно увидеть султана Салима. По-видимому, Чалдоранская батальная картина была написана Садегом Наккаш Баши в 1823 году, как и предыдущая картина напротив нее, изображающая завоевание Индии персидской армией под командованием Надир-шаха Афшара, была восстановлена тем же художником.

Исследования показывают, что фрески Сефевидов в Исфахане, особенно те, что относятся к эпохе шаха Аббаса I, выполненные в персидском стиле, являются результатом работы группы под наблюдением и руководством лучших мастеров, таких как Мохаммад Касем, Мохаммад Юсеф, Моин Мосаввар, Афзал Алхосейни и другие. В целом, росписи зданий можно классифицировать следующим образом:
1. Росписи центрального зала, малые комнаты на севере и юге, а также западное и восточное крыльцо, которые были расписаны в персидском стиле Резой Аббаси. Эти картины были работой художников, работавших во второй половине XVII-го и первой половине XVIII-го века.
2. Живописные полотна в персидском стиле, которые можно увидеть в северной и южной комнатах веранды, принадлежащие ученикам и последователям Резы Аббаси (Исфаханская школа). Почти наверняка, некоторые рисунки и композиции этого раздела были скопированы или заимствованы с картин первого периода, потому что они не такие стильные, как оригинальные образцы.
3. Картины в европейском стиле, которые можно увидеть на северном и южном крыльцах Чехельсотуна, а также в нишах, расположенных по обе стороны зеркального крыльца. Эти работы были основаны на европейской живописной традиции и, очевидно, выполнены несколькими европейскими художниками, которые в то время проживали при дворе Сефевидов.
4. Большие картины, изображающие приемы в центральном зале, и картина, известная как как: "Индийская принцесса, готовая принести себя в жертву в погребальном огне своего мужа", расположенная на южной стороне южной комнаты, выполненная в персидском, индийском и европейском стилях. Эти работы также принадлежат тем художникам при дворе шаха Аббаса второго, которые очень любили европейское искусство, в том числе Мохаммаду Заману, Аликолибейке Джоббедару и Бахраму Софрекешу.
5. Картина Битва при Чалдране в стиле Каджаров.

Прием шаха Аббаса I для Вали Мохаммада Хана, правителя Туркестана, который нашел убежище при дворе шаха Сефевидов в 1621 году нашей эры, чтобы восстановить свое правление.
На картине с левой стороны изображен Вали Мохаммад хан Узбек. После теплого приема шах помог ему в этом отношении. На картине изображена новая глава в отношениях между Ираном и Туркестаном во времена правления шаха Аббаса I.

Прием шаха Аббаса II для Надра Мухаммеда Хана, правителя Туркестана в Исфахане в 1658 году. Надр Мохаммад хан нашел убежище при дворе короля Сефевидов, чтобы обратиться за помощью для восстановления своей утраченной власти. На картине напротив предыдущей показан прием шахом Аббасом II другого правителя Туркестана Надра Мохаммад-хана, у которого было состояние, сходное с состоянием Вали Мохаммад-хана. Он был принят и поддержан шахом Аббасом вторым в 1658 году. На этой картине видно, как шах проявляет гостеприимство к Надру Мохаммед-хану. Здесь изображена свита и придворные хана Узбека.

Боковые террасы расписывались голландскими художниками, которые находились при дворе Абаса II. Картины изображают европейцев в современных одеждах. С мужчинами все в порядке, а вот женщины изображены довольно в странном виде, особенно на южной террасе.

Мы выходим из парка дворцы Чехель сотун, переходим на другую сторону оживленной улицы и попадаем в парк вокруг другого дворца Хашт-Бехшт.

Царский дворец Хашт-Бехешт ("Восемь небес"), чье строительство началось в 1660 г., при шахе Солеймане – один из лучших образцов зодчества эпохи поздних Сефевидов. В свое время чудесное архитектурное сооружение славилось великолепными росписями, каллиграфическими фризами, мозаикой из кусочков зеркал и позолотой. Увы, при Каджарах многое здесь было переделано  и безвозвратно утеряно – но и остатки былой роскоши радуют глаз.

Павильон восьмиугольной формы имеет два главных входа. С четырех больших сторон от него расположены открытые террасы с двумя высокими и тонкими деревянными колоннами. Павильон украшен фресками, изделиями из дерева, призматическими зеркалами, плиткой и штукатуркой.

Центральный зал под куполом открыт просторными балконами на все четыре стороны. В центре восьмиугольный бассейн, но в прохладное время можно было погреться у камина, который по сути отапливал улицу. Зал окружен восемью комнатами. Но весь павильон трактован так, что кажется отдельно стоящими башнями, соединенными арками и куполом. Вот в основании этих башен восемь комнат. В некоторые из них можно зайти. А вот на второй этаж до сих пор не пускают. Но снизу можно разглядеть причудливое сочетание всяких мостиков-переходов, небольших комнат и балконов, открытых как внутрь павильона, так и наружу.

Небольшой дворец – идеальное воплощение персидского «садового павильона». Можно вообразить, как красив он был раньше, когда по мраморным желобам струилась вода, и вокруг били фонтаны и распускались цветы.

Вернулись в отель, взяли на вечер куртки и пошли гулять дальше, теперь уже в сторону Джума мечети.

Мечеть Хакима или мечеть Джурджир — четырехайванная мечеть конца эпохи Сефевидов, она была построена во время правления шаха Аббаса II его врачом Хакимом Мохаммедом Давудом на месте руин мечети Джаме Деилми в Джугире или мечети Сахиб Исмаил бин Эбад X века. Надписи на фасадах и крыльцах внутри этой мечети датируются 1689-1695 годами и были написаны Мохаммедом Резой Эмами, известным каллиграфом эпохи Сефевидов.

Мечеть - это большой двор, окруженный арочной галереей, очень напоминающей виденные нами мосты Исфахана. В ней нет куполов, нет арочных залов, нет изобилия изразцов. На фоне мечетей Имама, шейха Лютфоллы и Джума-мечетей она выглядит скучно и неинтересно. Но все равно стоит зайти по дороге к Джума мечети, тем более, что по ее двору можно здорово сократить маршрут.

Минарет Али — этот круглый минарет был построен перед гробницей велаята Харун в начале XII века недалеко от мечети Джаме и стал частью здания мечети Али в эпоху Сефевидов. Из-за изящных пропорций считается одним из лучших минаретов города.

Площадь Имама Али была реконструирована не так давно, когда две оживленные улицы убрали в тоннели под этой площадью. За образец, конечно же, взяли Накш-е джахан. Но кроме большого купола Пятничной мечети уже за пределами площади здесь не за что зацепиться глазу. Сплошная горизонталь аркад.

Мечеть является результатом длительного строительства: она была заложена около 771 г., но реконструировалась и достраивалась до конца XX века. Мечеть, являющаяся одной из старейших в Иране, имеет структуру «четырёх айванов», то есть имеет четверо ворот, которые находятся напротив друг друга. В период правления династии Сельджуков были достроены две кирпичных куполообразных секции. Южный купол был построен в 1086—1087 годах для размещения там михраба и был больше, чем любой другой купол мечети в мире, построенный к тому времени. Северный купол был построен через год; его предназначение неизвестно. Хотя он был расположен вдоль оси с севера на юг, он находится за пределами мечети.

Пятничная мечеть - довольно сложный конгломерат разновременных построек - залов, объединенных, вероятно, в XII веке в единую структуру, которая с изменениями дошла до наших дней. Мы начали осматривать древние залы мечети, но тут к нам подошел смотритель и стал выгонять нас.

Кирилл ужасно расстроился, нам продали билеты в пятничную мечеть, зная, что она закрывается через 10 минут. Мы успели посмотреть совсем чуть-чуть, когда пришел мужик и вежливо попросил нас следовать за ним, чтобы проводить нас к выходу.
Придется возвращаться завтра.

На следующий день мы вернулись в Мечеть Джами и тщательно осмотрели все ее разновременные интереснейшие залы. Поэтому фотографии и описание Пятничной мечети перенесем в следующий день. А здесь оставим несколько общих фото двора мечети и ее айванов.

Мечеть имеет несколько входов, так что прямо со двора можно попасть через арочные проходы на несколько городских улиц. Интересно, что галерея базара Вакиль подходит прямо ко входу в мечеть. То есть можно, не выходя на улицу совершить двухкилометровую прогулку по базару Вакиль до площади Накш-е Джахан и при этом посетить не одну интересную достопримечательность, опять таки, не выходя на улицу!

Проблемы с такси, не можем вызвать от базара, снап не помогает, никто не берет заказ. Ждем минут 20, переходим на новое место. Не помогает снова. В итоге, останавливается какой-то чудаковатый старый дед на древней машине, подзывает, сажает к себе и везет. По дороге оказывается, что он не знает дороги, он останавливается пару раз и спрашивает через открытое окно у других водителей, потом Кирилл включает навигатор и сам показывает дедушке, как ехать. Машина едет только на первой и второй передаче, рыдван рычит. Мне это очень напомнило езду на старой нашей ниве в деревне в лес.

Уже в темноте подъехали к самому западному историческому мосту Исфахана Марнан. Нынешняя конструкция моста восходит к эпохе Сефевидов, но его фундамент старше и, возможно, такой же старый, как мост Шахрестан, который восходит к сасанидской эпохе.

Ужасно жалко, что сам закат успевает случиться, пока мы едем. Тут все стремительно. Приезжаем в сумерках к мосту Марнан и идем гулять. Впечатляют, конечно, их парки вдоль реки Зайендеруд, везде идет по обоим берегам благоустроенная парковая зона с фонариками, лавочками, стрижеными кустами, спортивными площадками. Тут рай для бегунов, конечно.
В парках вечером прекрасно, пожилые люди группками сидят и лузгают семечки, молодежь кучкуется отдельно, кое-где парочки болтают, есть спортсмены, очень все благообразно. Никакой грязи, мусора, бомжей, выпивающих компаний, как у нас, и тд. Честно скажу, я такого не ожидала.

По противоположному берегу по парковой зоне мы дошли до моста Си-о-се-поль, где уже гуляли вчера.
Доходом до метро, ныряем в него, доезжаем до своей станции Тахти и идем к отелю.