День 15. (23 июля) Ночью никто в юрте не померз, хотя навоза в буржуйку никто не подкладывал. Так устали уже вечером, что в темноте отправляться на поиски кизяка Кирилл не пошел. Тяжеленные ватные одеяла хорошо согрели, печка не понадобилась. Утром в юрте было холоднее чем на улице и совершенно темно. Только кое-где светились как звезды дырочки в войлоке потолка и стен.

Встали по будильнику в 7:30, чтобы в 8 позавтракать и к 9 утра быть готовыми ехать на лошадях. Завтрак устроен в отдельной юрте для всех, кто ночевал в этом коше. Нашими соседями по столу были немецкие девушки. Кормили вкусно и помногу: молочная каша, блины, три вида варенья, лаваш, масло, абрикосы и яблоки.

Приехали мы сюда вчера уже в густых сумерках. Да и заботы со спущенным колесом не дали оглядеться кругом. Утром же, выйдя из промерзшей юрты на солнце, мы были удивлены открывшимися красотами этой долины. Гладкие покатые зеленые склоны, усеянные всевозможной скотиной, плоское дно котловины, изрезанное ручьями, далекие скальные пики, припорошенные снегом - все здесь было какое-то необычное, непохожее на то, что мы видели раньше. И посреди этой широкой холодной котловины стоит загадочный Таш Рабат (каменный двор).

Достоверно, что в XVI веке Таш Рабат называли караван-сараем. Но он стоит хотя и недалеко, но все же в стороне от торгового пути. Путь в Китай обходил Ат-Башинский хребет и озеро Чатыр-кель. Чем был Таш Рабат раньше, и когда он был построен, остается только строить догадки. Есть легенды, что Таш Рабат был несторианским или буддийским монастырем, тогда ему уже более тысячи лет. Но несторианских построек в Средней Азии вообще не сохранилось, от буддийских осталось несколько ступ.

И все же хочется верить в христианское происхождение Таш Рабата.
Внутрь здания мы зашли на обратном пути уже после конного похода.

Колесо, на которое Кирилл вчера поздно вечером ставил заплатку, полностью спустило за ночь. Пришлось ставить запаску, подняв машину на домкрат.

Вечером Кирилл ездил в соседний кош договариваться о конном походе, они должны были стартовать сразу оттуда, но там, видимо, наших лошадей перебила какая-то большая группа. Утром подошла хозяйка и предупредила, что конный поход организовывать будут в этом коше. Нам даже удобнее, не надо никуда ехать.

После завтрака Кирилл пошел грузить и заводить машину, мы все нервничали, заведется или нет, на 3200 она еще не ночевала, а проблемы с подачей топлива были у нас уже на 2500. Как и следовало ожидать, она не завелась. Прогревать нет времени, оседланные лошадки ждут, надо ехать.

Мы с Ниной проводили Кирилла со старшими, сфотографировали их, помахали руками и пошли в свою юрту дособрать вещи. Проводник сидел на первой лошади, за ним на веревке ехала Ксеня, следом Саша. Кириллова лошадка шла сама по себе.

Сначала мы долго шли по пологому дну котловины. Здесь бесчисленное множество троп, протоптанных скотом. Лошади сами выбирают свою тропинку. Часто приходится их понукать и заставлять перейти на другую тропу.

Потом долина уперлась в стену Ат-Башинского хребта и повернуло направо. Тропа стала подниматься на склон ущелья.

Затем мы свернули в боковое ущелье, чтобы подойти вплотную к крутой стене хребта, который нам надо преодолеть.

Мы с Нинкой доубрались в юрте, запаковали машину, закрыли и пошли посмотреть на Таш-Рабат. Утро субботы, народу пока никого, Таш-Рабат заперт на навесной замок, вокруг тишина, пасутся коровы. Нинка в рюкзаке за спиной радостно вопит «Мууууу!» и показывает пальцем на стадо. Мы с ней обошли загадочное здание и пошли забираться на гору.

Часа полтора прогуляли по горкам, из одного распадка поднялись к гребню и перешли в другой, видели двух огромных хищных птиц, десятки жирных сусликов, все время сопровождавших нас свистом, лошадей, коров, овец и коз. И эдельвейсы.

Посидели немного на самом верху горы над нашими юртами, поразглядывали все сверху и пошли потихоньку вниз.

Ждать возвращения Кирилла с детьми пришлось долго, Нинка за это время успела поесть, поспать и поиграть с киргизскими детьми. Они забавные, учат русский язык по нашим мультикам. Шестилетняя девочка, дочка хозяев коша, рассказала, что у нее любимый про эльфа и фею, а у ее младшей сестры про Машу и медведя. Я им конфет отсыпала, они Нинке – игрушек. Бегали вместе между юртами, гоняли двух упитанных щенков и кошку. Я поняла, какая стала старая: дети показывали на пальцах одной или двух рук, сколько им лет, и попросили меня показать, но сосчитать 31 они так и не смогли. Задумчиво качали головами и прищелкивали языками, резюмировали: «Много очень!»

Саня: Когда мы были на Таш Рабате, мы отправились в конный поход. Мама  с Ниной остались в юрте, а папа, Ксеня и я пошли в конный поход. Нам дали проводника и меня с Ксеней привязали к нему. Мы долго ехали вдоль горной реки постоянно переходя её вброд. Через какое-то время мы начали подниматься. Часто мы встречали сусликов. Они считали что мы их не видим, когда  они  застывают. Папа рассекал на лошади, фоткая нас. Я тоже хотел покататься сам, но я никак не мог объяснить что я умею ездить верхом на лошади, так как наш проводник не знал русский язык.

Последний перевальный взлет был тяжелым для лошадей. Шли они неохотно, часто спотыкались. Иногда проводник давал им передохнуть.

На перевале дул из Китая холодный пронизывающий ветер. Дети сразу же улеглись на склон, чтоб хоть как-то спрятаться от него. А я ходил по седлу перевала, вглядываясь вдаль, туда, в сторону так манящего Китая.
Огромное озеро Чатыркель отсюда кажется безжизненно мертвым.

На спуске лошадям было явно веселее. Хотя в первый самый крутой спуск шли они неохотно. Да и сидеть на спускающейся по крутой сыпухе лошади было как-то неуютно.

Моя лошадь отставала и никак не хотела догонять остальных. Зато это давало возможность сделать красивые кадры. Хотя процентов 80 пришлось забраковать. Очень тяжело скадрировать и сфокусировать кадр на трясущейся и раскачивающейся лошади.

В какой-то момент веревка Саниной лошади оборвалась, и Саня наконец-то поскакал один. Проводник не стал его снова привязывать.

Наши вернулись в 14, ковыляющей походочкой дошагали до машины, все довольны, ну и отлично. Кирилл сразу пошел заводить машину. Безрезультатно. Дальше около сорока минут он пытался прогреть капот снизу нашей кухонной плитой, проливал кипятком топливный фильтр, но ничего не помогало. Сильный порывистый ветер задувал газ, теплый воздух шел неизвестно куда, машина тыркалась-тыркалась, но постоянно глохла. Невеселое занятие. Вокруг нас начали собираться люди, все мужики считали своим долгом сказать, что проблема с подачей топлива, посочувствовать и пожелать хорошего путешествия.
После очередного пролива горячей водой и очень долгих невразумительных толчков машина разогналась и заработала как надо. Кирилл стал прыгать от радости рядом и все мужики вместе с ним.

Народу приехало к Таш-Рабату море, заполнилась вся парковка у храма, везде засновали люди, на наших лошадках начали катать желающих по дороге. Между юртами и рекой киргизы разделывали баранов. Как нам объяснил хозяин юрт, у них традиция такая: приехать сюда на выходных, зарезать барана, съесть его и ехать обратно. Он говорит, съедают двух баранов на 15 человек.

Сегодня две недели, как мы путешествуем. За вторую неделю ушло 26,600. Из них 6000 на топливо, 6000 на еду, 5500 на сувениры домой, 4500 на ночлеги (квартира в Оше и юрта в Таш-Рабате). Брутто 73406 (с сувенирами)

По пути в Нарын мы заезжаем в село Кара-Булун, на окраине которого находятся остатки крепости-караван-сарая КошойКоргон. Трясемся по разбитым дорожкам поселка, сверяясь с движущимися спутниковыми снимками на экране макбука.

Сейчас это невнятные оплывшие руины - правильный периметр фрагментов стен на дне гигантской Ат-Башинской котловины. А в VII веке то была мощная укрепленная крепость на Великом Шелковом пути, который здесь проходил прямо по нынешнему Кашгарскому тракту. Крепость имела глинобитные стены и около 50 башен. Но глина быстро размывается дождями. Еще удивительно, что за столько веков от крепости хоть что-то осталось.

Крепость совершенно неинтересна. Мы полазали по стенам, полюбовались на горы Ат-Баши-тоо и Байбичетау , на котловину Ат-Баши, дети все перемазались в сухой глине.

Дальше мы едем по Кашгарскому тракту мимо Ат-Баши, покидаем котловину и поднимаемся на перевал Кызыл Бел, 24 84 м, чтобы перевалить к Нарыну.

Скоро Нарын, прикидываем, что надо сделать в городе (купить овощей и фруктов, снять денег, заправиться, починить колесо).
В шиномонтаже с нами провозились около получаса, поставили две заплатки, взяли 200 сомов. Кирилл был очень рад узнать, что его заплатка не травила, можно было и с ней ехать,  воздух выходил через другую дырку рядом.
Накупили фруктов и овощей, зашли в местный магазинчик за тб. Около весов стояли два стаканчика и открытая бутылка водки, видимо, местные алкаши тут покупают водку стаканчиками.

Потом после Нарына долго едем по Нарынской котловине на запад. Дорога так себе, но едем быстро. Хочется до темна успеть в долину Куртка, чтобы переночевать на чистой реке в уютном ущелье, а не здесь в гигантской продуваемой котловине. Периодически идет дождь, нас окружают невероятные нагромождения гор Нарынской котловины.

Переехали Нарын по тому же мосту, что и вчера. Собственно, только сам мост и есть пересечение наших сегодняшнего и вчерашнего маршрута. Теперь мы едем вверх в ущелье Куртка к высокогорному озеру Сон-Куль.

В конце дня, часов в 8 встали на замечательном месте в леске на реке. В субботний вечер свободное место пришлось поискать, выше и ниже нас по течению реки стояло несколько машин, народ отдыхал. К нам за вечер подошло много народа поболтать и поглазеть.

Саня поставил кухню, стол и свою палатку, Ксеня затащила коробки с вещами в палатки и занялась разбором коробки с игрушками, туда пару дней назад просыпался пакет фисташек. Я делаю пасту с тунцом и оливками. Самое трудное – это натереть на мелкой терке пармезановые корки, я натерла всем на первую порцию пасты, а на добавки народ тер себе сам. Паста вышла отменная, пришлось три раза подогревать добавки. После чая Кирилл занялся техникой: комп переполнился, надо на жесткий сбросить часть информации, чтобы освободить место для фоток. Мы сегодня много снимали на оба фотика, опять же все фотографии надо слить. Так что вечером играем без Кирилла, Нинка сильно мешает и пытается у всех отнять карточки для личного пользования. Старшие так развеселились и хохотали, что чуть не опрокинули стол, свалили газовую лампу и перевернули чай.

Санька спит в отдельной палатке, но хочет, чтобы я приходила к нему вечером как дома целовать на ночь. В первую его ночь в палатке к нему выстроилась очередь желающих поцеловать, а теперь радость от его прилета улеглась и все поостыли. Между тремя спальнями вечером идет обмен пожеланиями спокойной ночи, кто-то засыпает, а кто-то продолжает читать с фонариком. Саня читает у себя «Батыя», я из его же книг взяла «Морского ястреба» Сабатини и не смогла заснуть, пока не дочитала. Совершенно не помню, читала ли его в детстве. Люблю такие детские романы, где все злодеи в конце раскаиваются, а добрым людям воздается по заслугам.