День 25. (16 июля) Вторую ночь подряд под утро становится ощутимо холодно. Сегодня нас с Ниной ночью Кирилл укрыл спальником, потом отнес спальники детям. Нинка спит беспокойно, сказывается заработанный вчера насморк.
Дети за завтраком устроили ор по поводу мацони, не желали есть. Потом попробовали и быстренько все съели, старая история. Но нервов родителям попортили.

Мы едем в Джермук. По старой дороге по дну ущелья в Джермук не проехать, дорога разрушена. Надо возвращаться на основную трассу и сворачивать на новую дорогу. Но по карте есть грунтовая и очень петлючая срезка между дорогами, и мы по ней поехали. Самое неприятное - это возможные разъезды на этой дороге, но нам повезло, встречных не было. На последнем серпантинном участке дороги, где она преодолевает фактически вертикальную стенку ущелья, разъехаться негде.

Джермук за 12 лет изменился мало, но в худшую сторону. Ванны горячие уничтожили, так главный врач санатория велел, по словам местных. Воды в водопаде нет, пруды зацвели, на каждом шагу продают вопиющий кич из иконок, пластиковых долларов, бус и т.д. Все в армянском стиле.

Неизменными остались сами источники, тенистый лес и тропа. В Джермуке хотели найти и купить чашечки для питья нарзанов, мы привозили такие 12 лет назад, дети их очень любят и постоянно используют в деревне. Но оказалось, что те наши чашечки были, видимо, еще советского производства: белый фарфор тоненький и изящный, они сами легкие. Теперь же чашечки выпускают толстые, тяжеловесные и в армянском стиле. С трудом нашли одну тяжелую, но не такую страшную, как другие, и купили на память. Позже в деревне у нее облупилась эмаль, а тем старым советским ничего не делается до сих пор.

Мы перепробовали, как и 12 лет назад, все воды в галерее бюветов и пошли гулять по парку вокруг прудов. Джермук снова стал популярным местом отдыха у жителей столицы. Отдыхающие живут здесь не только в санаториях, но большей частью снимают квартиры и комнаты у местных.

На обратном пути из парка мы решили побыть немного сталкерами и зашли в разбитый санаторий, выстроенный здесь, видимо, в восьмидесятых годах. Когда-то это было шикарное здание с огромным бассейном с прыжковым сектором, с большим концертным залом и великолепным фойе с зимним садом.

Мы свернули с дороги к заброшенному дому и пообедали салатом и бутербродами прямо в машине. Ветер так и не давал выйти на улицу.
Следующая остановка - известный древний мемориальный памятник - Агуди.

Здесь посреди села у дороги находится странный памятник. Это два склепа, над которыми возведена изящная арочная конструкция, украшенная каменной резьбой. Датируют этот памятник VII веком.

По легенде здесь похоронены тря князя Сюника, победивших персов в большом сражении в этих краях.

Сзади склепов на постамент под арки ведет очень крутая лестница с узкими ступенями на полступни. Вокруг памятника разбросано множество интересных надгробий и хачкаров.

Раньше, до конца 1980-х годов в этом селе жили азербайджанцы. После событий в Сумгаите здесь был обмен населения. Азербайджанцев поменяли на армян из Азербайджана.

На месте монастыря была церковь, по сведениям Степаноса Орбеляна, построенная непосредственно Григорием Просветителем (ок. 252 — 326). В 1000 году супруга сюникского царя Смбата царица Шаандухт построила церковь Св. Степаноса. Это сводчатая базилика с двумя приделами.

В 1007 г. к юго-востоку от церкви Сурб Степанос была построена купольная церковь Сурб Карапет (Святого Иоанна Крестителя). Строителем был младший сын царицы Шаандухт, брат Сюникского царя Васака, князь Севада. В результате землетрясения 1931 года купол церкви провалился. Восстановительные работы закончились совсем недавно.

Нина весь день не спит, кормится каждый час. Очень тряская дорога и частые остановки, ей спать при такой езде неудобно. Но она не скандалит, улыбается вовсю и играет в игрушки. Ныла только раз, когда мы по жаре шли по склону вверх к башням, а она спать хотела.

Между храмами была встроена арочная галерея - фамильный склеп местных князей.
У южной стены церкви Карапет царица Шаандухт установила колонну, гавазан, подобный Татевской качающейся колонне. Тот столб, что стоит сейчас, поставлен после реставрации.

Воротнаванк произвел на нас самое хорошее впечатление. Это один из лучших монастырей в Зангезуре. Конечно, самое замечательное в нем - это его расположение в центре долины Воротана среди мрачных пустынных гор. Ограда и башенки монастыря совсем не отделяют его от желтых склонов. Две невысоких базилики и стройный купольный храм удачно объединены арочной галереей. Всем этим Воротнаванк напоминает великолепные монастыри Лорийского марза, в котором мы были в наше первое путешествие по стране.

Прежде чем возвращаться на трассу и ехать в Татев, мы хотим посмотреть на мост и термальные источники. Совсем некстати пошел сильный дождь, неплохо было бы поплавать в воде 37 градусов, но там уже плескалась армянская семья. Мы не стали им мешать и поехали дальше. Очень удивили какие-то помоичные задворки вокруг источника, и убитые в хлам грунтовки к нему.

Кстати, с этой стороны моста дорога тоже невозможная, даже с нашим довольно большим дорожным просветом мы приложились пару раз порогами о колдобины.
Мост через Воротан был построен в 1855 году.

На трассу вернулись короткой совершенно убитой дорогой без покрытия. Просто замаялись ехать эти пятнадцать километров.

Армянский Стоунхедж - Зорокарер посещать не стали. Это большие бесформенные камни, поставленные по окружностям. Мы не любители всяких доисторических вещей.

Свернули с трассы на юг, и, ориентируясь по спутниковым картам, стали искать дорогу к полуразрушенному караван-сараю. Сначала ехали по разбитому грейдеру, а потом свернули на колейные грунтовки "в поля". Караван-сарай стоит на очень пологом склоне посреди плоскогорья, продуваемого всеми ветрами.

Караван-сарай построен в 1319 году Орбелянами на Великом Шелковом пути.
У нас была мысль переночевать рядом с караван-сараем, но тут некуда спрятаться от сильного ветра, который нас просто замучает на стоянке. Так что решили ехать дальше в сторону Татева.

На верху этих плоских безжизненных гор дуют сильные ветра.
На ночь встали по дороге в Татев фактически на том же месте, что 12 лет назад. Редкий низкорослый сосновый лес на краю обрыва и большие серые камни, разбросанные там и тут. Была гроза с молниями и дождем, поэтому мы с детьми пережидали ее в машине, играя в «мини натюр».  Позвонила мама, я стояла на камне над обрывом, разговаривала с ней и любовалась противоположным склоном ущелья. 

После ужина и мытья посуды осталось еще время на серию «Дживса и Вустера», потом дети разбрелись читать по палаткам. Смешные дети каждый раз задают один и тот же вопрос: «До скольки можно читать?» Я бы уже в 11 лет не спрашивала, живя в отдельной палатке.
Нину мы с Кириллом помыли в автодуше, потом она заснула, а я легла к Ксеньке пообниматься и поболтать. Она рассказала, что устает от Нины, что ей много хлопот прибавилось, мало времени на отдых остается и т.д. На мой вопрос, не жалеет ли она, что у нас появилась Нина, сразу сказала: «Конечно, нет!» Я рада, хотя Ксеньку жалко. Трудно, конечно, семь лет быть младшенькой, а потом уступить это привилегированное положение кому-то еще. Но она молодец, справляется.