День 5. (4 ноября) С 7 утра начали звонить будильники у Кирилла и Ксеньки-старшей. А они, живодеры, стали бухтеть и поднимать окружающих. Мама успела постирать, Филя – помыться, пока мы собрались и собрали детей. Дом заперли, машина, стоящая под большим уклоном, задом сама выехать на дорогу не смогла, проскальзывали колеса на мелких камушках, пришлось толкнуть. Мы с Ксенькой вспоминали, как когда-то в Венгрии втроем с Машкой выталкивали астру из жуткой грязи утром перед Будапештом. Форму не потеряли, сейчас машина выкатилась на дорогу так же легко.

Заехали на рынок, дети выпрыгнули из машины смотреть на торговцев живой птицей, мама стала скупать овощи и фрукты в промышленных масштабах, Ксенька убежала за молочкой и в пекарню. Кирилл притащил вина и чурчхелы, Филька - двадцатикилограммовый мешок мандаринов. Накупили молока, мацони, копченого сулугуни, лаваша.
Завтракать поехали в горы чуть дальше Лыхны.

Едем прямо из Гудауты в горы в сторону Лыхны. Но сначала проезжаем мимо храма дальше. Дорога становится совсем разбитой, переехали по мосту через Кхипсту и вскоре остановились рядом с просторной поляной с видом на снежные вершины. Здесь и позавтракали.

Лыхны всегда был церковным и культурным центром Абхазского эриставства (типа удельного княжества в Грузинском царстве). Успенский храм был построен в X веке по типичной для этого времени крестовокупольной схеме, немного еще напоминавшей трехнефную базилику, с западным поперечным нартексом. Таким был Бзыбский храм, который мы видели позавчера, храм в Цандрыпше, руины которого запланированы на последний день путешествия, церковь Симона Кананита в Новом Афоне и собор в Мокве.
Жалко, что Успенский собор спрятали под дурацкую внешнюю кровлю, она, конечно, очень сильно портит вид.

Зато внутри Лыхнский собор - лучший, да собственно единственный в Абхазии храм, сохранивший средневековые фрески. Собор был расписан в XIV веке. Несколько темно-синий колорит фона, да и графическая манера росписей выдает палеологовскую школу художников.

Особенно это чувствуется в лицах, в складках одежд и в позах людей в многолюдных композициях. Мы уже встречали палеологовское искусство в Закавказье в путешествии по Грузии два года назад.

Потом спустились обратно до Лыхны, посмотрели храм и руины дворца. Перед входом в храм куча ларьков с заинтересованными в покупателях абхазами и не одного посетителя, кроме нас. Привязался какой-то парень с ястребенком на веревочке, все требовал, чтобы мы дали ему 50 рублей «на прокорм птицы». Мы объяснили ему, что у нас много детей, которым тоже нужен прокорм, не хочет ли он нам помочь? Он не отвязался и так и ходил за нами.
Нам повезло с погодой, солнце, достаточно тепло, ветер слабый. Потрясающе красиво смотрятся облетевшие серые деревья с ярко-рыжими на солнце плодами хурмы на фоне синих гор и зеленых пастбищ. Едем, смотрим по сторонам и радуемся.

Дворец был построен в XVI-XVII веках для князей Чачба-Шервашидзе. Они были эриставами, в военно-административном подчинении у которых находилась вся Абхазия, входившая в Грузинское царство. Возможно, первого Шершавидзе назначил эриставом Давид Строитель. В процессе ослабления и распада Грузинского царства Шершавидзе добиваются от имеретинских правителей передачи власти по наследству. Таким образом, они из эриставов превращаются во владетелей. Но они по-прежнему сильно зависят от соседнего Бедийского эриставства в центре в Бедиа, где мы будем послезавтра.
В XVIII турки обратили князей Шервашидзе в ислам и сделали их правителями Абхазии на условии вассальной зависимости. В начале XIX века князь Келешбей Шервашидзе освободился от власти турок, но он совсем не спешил стать подданным России. Процесс вхождения в Россию был очень сложным, он сопровождался кровавыми восстаниями и войнами между отдельными кланами и наследниками владетельного князя. Только введение серьезных войск и крутые меры со стороны России принесло мир в Абхазии. Тогда же в 1866 году и был сожжен и разрушен дворец абхазских правителей.

После Лыхны едем искать две крепости на реке Аапста между Гудаутой и Новым Афоном. Сложность заключается в том, что ни в одной из наших книг нет точного адреса. Единственное, что мы знаем, что она находится на горе над рекой. Очень точное описание, правда? Едем, видим перед местом, где сухумское шоссе пересекает по мосту Аапста указатель в горы «Крепость», едем по нему, асфальт в какой-то момент заканчивается, начинается разбитая грунтовка, едем и едем дальше. Через минут 25 видим из окон машины на холме напротив руины крепости. Подъезжаем ко входу, нас встречает какой-то ушлый абхаз, берет по 150 рублей с человека за «экскурсию». Дальше смешно, он выстраивает нас с деловым видом перед подъемом на гору к крепости и за минуту выдает какой-то невнятный поток абсурда, дальше со значительным видом предлагает подняться и осмотреть крепость. Удивленно смотрим на все это, старшие дети не сдерживают смеха.

Крепость действительно хороша, но не сама по себе, а видами, открывающимися с ее дон-жона, на который можно подняться.
Вторую крепость мы не нашли, и дядька этот «экскурсовод» тоже про нее ничего не знал.

Едем в Новый Афон. Решаем сначала сходить в монастырь, потом в храм Симона Кананита, пройти мимо плотины к его келии в горах, потом уже лезть на гору в крепость и вечером, если успеем, сходить с экскурсией в пещеры.

Монастырь основан для Кавказа совсем недавно - в 1875 году русскими монахами афонского Пантелеимонова монастыря. При Александре III был построен в неовизантийском стиле грандиозный собор. Как и другие гигантские сооружения этой эпохи собор великолепно смотрится издалека, вблизи же грузен и тяжел. Хотя, безусловно, это одно из самых лучших произведений этого стиля.

С архитектурной точки зрения интерьер собора великолепен! Архитектор расположил малые барабаны не в угловых секторах средокрестия, а прямо в рукавах креста, тем самым наполнив интерьер льющимся сверху светом. Но росписи собора противоречивы и неоднозначны. Собор расписывала в 1911-1914 годах группа московских художников под руководством Н.В. Молова и А.В. Серебрякова, а также мастерами из села Палех.

Видимо, этим объясняется совершенно очевидная неоднородность росписей и, мягко говоря, их качество. Большие композиции в главных и значимых местах исполнены профессионально, но сухо, ординарно и скучно. А вот композиции в менее значимых местах удивляют своей беспомощностью, да они иногда просто чудовищны! Кажется, что художники просто не справились с огромными пространствами стен, росписи "тупо" увеличены "под копирку". Они по сути декоративны и "мелочны" и неплохо бы смотрелись на шкатулках, но при двадцатикратном увеличении вызывают недоумение.

Ниже приведем несколько примеров этой беспомощности художников на больших пространствах. Мы с Ксеней нафоткали много таких примеров, но не будем перегружать страничку посредственными изображениями.

Из монастыря все пошли по тропе вниз к храму Симона Кананита, а я перегнала машину вниз по серпантину и вверх по асфальту на парковку у плотины. Там мы все встретились и пошли гулять. Плотина – это остатки от первой электростанции в Абхазии. В 1890 году граф Ольденбургский порекомендовал пожертвовать ненужную динамо-машину из дворца в Питере в Новый Афон. Теперь от электростанции ничего не осталось, кроме водопада, когда-то искусственно созданного.

Мальчики побегали прямо над плотиной по доске, потом пошли за нее по живописной тропе к заброшенной железнодорожной станции Псырцха.

Внизу под Ново-Афонским монастырем стоит древний храм Симона Кананита, построенный в X веке. Он очень похож на собор в Лыхны, только уступает ему в размерах. Круглый барабан, вероятно, был переложен при реставрациях XIX века. Как и собор в Лыхны этот храм тоже имел три больших притвора. С юга от церкви хорошо видно фундаменты одного из притворов.

Это фантастическое место. Здание станции, платформы, лавочки и т.д. явно проектировал какой-то очень талантливый архитектор. Сейчас это романтические руины, увитые разнообразными растениями. Есть в этом месте что-то от миядзаковских «Унесенных призраками», пустой зал, распахнутые окна, пальмы за ними, прикосновение чего-то призрачного. Если немного постараться, можно легко представить поезд начала века, подходящий к станции, выходящих на платформу дам в белых платьях с зонтиками от солнца… 

Уходим со станции в заповедник, платим за вход по 100 рублей с человека и поднимаемся по тропе вдоль пересохшей реки к горной келии Симона Кананита.

Интересно, что Симона Кананита по одной версии отождествляют со сводным братом Христа, сыном от первого брака Иосифа Обручника. По другой - с одним из 70-ти апостолов - вторым Иерусалимским епископом.
По преданию, здесь высоко в пещере жил в первом веке апостол, здесь же он принял мученическую смерть на кресте.

Пещера во время жизни апостола выглядела не так, как сейчас. После его смерти в нее был проделан вход снизу и выложены из камня ступени. Сам святой попадал в нее через единственное в то время отверстие, которое сейчас служит окном. Тут на стене выложено несколько современных мозаик (в одной из них четко распознается смальта с церетелевских остановок или площадок), горят свечи перед иконами, повешенными на неровные стены пещеры. Даже дети задумались, каково было апостолу подниматься в эту пещеру, когда тут не было оборудованной тропы, и что вообще могло побудить его бежать так высоко в горы от паствы. Ответ очевиден, если вспомнить обстоятельства его смерти.

Спускаемся по сказочному лесу со всеми пастелевыми оттенками зеленого, существующими на свете. Жалко, что я ничего не понимаю в видах деревьев. Тут стоят совершенно удивительные узловатые красавцы с жилистыми основаниями и корнями, покрытые мхами и папоротниками.

Перед погрузкой в машину покупаем детям по чебуреку (они тут вкусные и недорогие), катим в сторону Иверской горы и крепости Анакопия.
Я жалею свои ноги и остаюсь читать в машине, остальные идут в гору. Вечереет и холодает.

До крепости на машине не доехать. От парковки надо еще долго подниматься по петляющей тропе на вершину Анакопийской горы. В 736-737 годах крепость была осаждена арабами, стремящимися прорваться в тыл Византии в обход Черного моря. Но все атаки арабов были отбиты грузинскими и абхазскими воинами. В арабском войске началась повальная эпидемия, и арабы вынуждены были отступить.

В XIV веке в Анакопии обосновались генуэзцы. Они поставили большую четырехэтажную башню. Ее недавно "отреставрировали" точнее достроили. Она теперь смотрится новенькой и несколько искусственной. На недавних фотографиях в обрушенном виде башня производила большее впечатление.

Посреди крепости стоят остатки базилики VII - VIII веков. Новоафонские монахи в XIX веке собрали все найденные рельефы, резные плиты, детали оконных наличников и вмонтировали их в алтарную стену остатков базилики. Получилось что-то вроде витрины.

Через час с небольшим все возвращаются, спускаемся чуть ниже ко входу в пещеры. Кирилл покупает билеты (1500 на них с Ксеней и детьми), до ближайшей экскурсии 50 минут, опять покупаем по чебуреку всем. Дети умудряются привлечь своими чебуреками всех окрестных собак.

Мы с мамой остаемся в машине, читаем, я пишу отчет, а Кирилл с детьми едет на поезде на полуторачасовую экскурсию смотреть на сталактиты со сталагмитами.   

В пещеру запускают посетителей большими группами с экскурсией раз в двадцать минут. Сначала все садятся в небольшой поезд и едут по туннелю до входа в пещеру.

Пещера огромная, но вобщем-то какая-то ординарная. Мы видали пещеры гораздо интереснее. Назад от выхода из пещеры снова везут на метро. 

Ночевать приезжаем к себе домой уже совсем в темноте. По дороге заруливаем в магазин за колбасой детям. Маленькая Ксенька дергает меня и ноет: «Купи чупа-чупс!»  А большая Ксенька ноет в шутку : «Купи мне обогреватель!»
Вечером сделали миску салата с помидорами, сметаной и зеленью. Нарезали бутербродов, попробовали абхазское сухое вино. Опять невкусное: кислятина с запахом изабеллы. От местного домашнего оно, конечно, отличается в лучшую сторону, но от любого дешевого французского отличается как уксус от вина.