День 17. (11 июля) Хорошее утро. Мы стоим в расщелине, утреннее солнце никак до нас не достает, поэтому можно позволить себе валяться дольше обычного, а потом заняться переборкой детских вещей и игр, мытьем пола в машине. Саня выстирал свои сандалии с мылом, Кирилл давно ворчит на него за грязь и запах. Выкинули горы настриженных бумажек из-под детских сидений, теперь на время бумажная лихорадка прекратится, это раньше они бесконечно нарезали бумагу для праздничного салюта и поделок к моему дню рождения. А еще утро это знаменательно тем, что наша Нина первый раз сама перевернулась. Мы сидели с Кириллом и пили чай, а Нинка лежала на спине на коврике, потом она внезапно перевернулась набок и застряла, рука помешала. Я позвала ее по имени, она вынуждена была повернуть в мою сторону голову и тогда смогла выпрямить руку и окончательно плюхнуться на пузо. Мы так радовались, позвали детей, которые у источника зубы чистили.

Пока мы копались со сборами, пару раз к нашему источнику подъезжали закипевшие уазики, мужики лили воду в радиатор и уезжали, пожелав нам всего хорошего.

При въезде в село Еновакан у дороги заметили кладбище с традиционными армянскими надгробными камнями. Их всегда очень интересно рассматривать.

В Иджеване остановились на рынке. Купили фруктов, овощей, мяса и сладостей на несколько дней вперед. Хотели пообедать, но не нашли, где бы нас покормили лепешками лагманжо, от шашлыка мы уже устали. Надо было заправить машину в Иджеване, но мы проехали все заправки, надеясь найти заправку, принимающую карточки. Проехали Иджеван, едем дальше по ереванской дороге и сворачиваем на восток на второстепенную дорогу в Чамбарак (Красносельск).

Проехали поворот на знаменитый монастырь Гошаванк, мы там были в 2003 году, и на этот раз решили не заезжать.

Приехали в село Агавнаванк. Но на окраине села дорога перекрыта шлагбаумом - национанльный парк. И домов вокруг нет, спросить ключи не у кого. Оставили машину в теньке и пошли по лесной дороге вверх.

Поднялись к храму 12 века пешком километр. В этих древних армянских храмах прекрасна не столько архитектура, сколько местоположение. Дорога к нему тянется в ущелье, поросшем лесом, вдоль речушки. Идешь в пятнах светотени и наступаешь на зеленые грецкие орехи. Тихо, прохладно и красиво. А храм из розового камня стоит на склоне ущелья, сзади лес, спереди спускается к реке небольшая поляна. Как-то трогательно красиво и нежно.

Церковь Сурб Аствацацин Анапат (Пустынь Св. Богородицы) или Агавнаванк (Ласточкин монастырь) построена из желтой тесаной пемзы. Согласно сохранившейся лапидарной надписи, церковь возведена в XI-XII вв..

На обратном пути искупались в ванне ручья.

Покидаем марз Тавуш и въезжаем в Гехаркуник.

Заправились на 33000. Это больше четырех тысяч рублей. Ужас. Да еще и проблема была найти заправку с пистолетом, предлагали в других местах залить нечто из канистры. А тут нас заправили дизелем из ржавого советского автомата с надписью БЕНЗИН. С заправками проблема тут.
И еще одна глобальная проблема – мусор. Тут вообще нет баков для мусора в сельской местности. И народ страшно мусорит на источниках, там просто горы пластикового хлама по оврагам. Мы в овраги мусор кидать не хотим, приходится дня по три возить в багажнике мусорные мешки. Кирилл очень из-за этого переживает, потому что появляется запах.

Дорога полого поднимается в гору, чтобы перевалить в Севанскую котловину. Теперь нас окружают разноцветные красивейшие альпийские луга. Ищем место, где бы пообедать.

Обедаем в поле у ручья среди какого-то цветочного безумия всех цветов радуги. Присматриваемся к цветам и понимаем, что знаем тут только 5 названий: клевер, зверобой, мышиный горошек, конский щавель и мак. Надо бы почитать какие-нибудь ботанические справочники.

Чем ближе Севан, тем круче подъем на перевал. Удивительно, что такое огромное озеро находится на такой высоте. Перевал преодолен, дорога начинает заметно понижаться и вот в распадке между холмами возникает ослепительная синь Севана, сливающаяся вдали с голубизной неба. Шумевший народ замолкает и любуется, а на меня нахлынули воспоминания двенадцатилетней давности о нашем путешествии по Армении и отдыхе на Севане.

Едем по дороге вдоль Севана, от озера нас отделяет низкий сосновый лес. Решили свернуть на озеро и покупаться, проехали по хорошей накатанной грунтовке метров 100 и оказались в каком-то самопальном кемпинге.

Место тут и правда хорошее – черный песчаный пляж, плавно уходящий в прозрачную воду озера, лес подступает почти к самому пляжу, а между деревьями стоят какие-то домики типа вагончиков. К нам сразу подошел хозяин этих домиков и стал рассказывать про место, цены и т.д.  Кирилл не хотел стоять среди людей, он надеялся найти уединенное место, но оказалось, что хорошие дороги все засижены людьми, а по плохой нам не проехать. Решили остаться. Кирилл сторговался на 15.000 (1870 руб. ) за сутки за двухкомнатный домик с туалетом и душем на четверых. Изначально запросили с нас 20.000.

Забросили вещи, разложили все по местам, Саня собрал мне кухню, Кирилл повесил гамак. До вечера все время провели на пляже, потом погрилили мясо, поели, Кирилла заманили соседи-армяне к ним есть/пить и разговаривать. Дети остались бегать в сумерках с армянскими детьми, качаться на гамаке и смотреть салюты.

Нину традиционно все обласкали, пофотографировали и зацеловали, потом  мы с ней ушли в домик укладываться, благо все это совсем близко. Я даже краем уха слышала возгласы мужчин и обсуждения разных армянских руин, находящихся то в Турции, то в Азербайджане. Кирилл пришел спать совсем поздно, посиделки кончились тем, что его гостеприимные армяне перепили водки. Он хитрец большую часть вылил в темноте. Саня пришел за спальником и лег спать в гамаке под звездным небом, а Ксенька уснула у себя в комнате в гордом одиночестве.

День 18. (12 июля) Весь день купаемся, играем с детьми в игры, читаем, грилим и разговариваем с соседями. Кирилл то и дело исчезает, потом появляется и со вздохом говорит: «Опять пить пришлось». Армяне не отпускают русского, не угостив его чем-нибудь: то шашлыком, то курицей на гриле, то дыней, то каким-то рагу из баранины и овощей.

На пляже рядом с нами расположилось большое армянское семейство, где на шестерых взрослых приходился один маленький полуторалетний мальчик. Мы не могли без улыбок смотреть на то, как все взрослые, а особенно почему-то мужчины с придыханием носились за ним и постоянно на грани счастливой истерики кричали: “Рубэнчииик! Бубэнчииик!” Апофеозом был момент, когда малыш пописал на песок, все семейство, бегавшее за ним по пятам, разразилось такими счастливыми охами и визгами, что наши все рассмеялись, глядя на эту картину. Весь день жили под эти зашкаливающие вопли: “Рубэнчииик! Бубэнчииик!”.

Нину непрерывно все берут потискать и поцеловать. У армян какой-то странный праздник, никто, правда, не может объяснить толком, в чем дело. Мы поняли, что они в этот день поливают друг друга водой на счастье. Нашим детям тоже досталось, нас с Кириллом обливать никто не рискнул. Саня как-то вбежал мокрый и сердитый в домик и сказал, что его дремлющего на солнышке в гамаке какая-то женщина полила и «даже не извинилась». А Ксеню полил какой-то мужик, когда она мимо пробегала. Она тоже мокрая вся была и сердитая.

Весь кемпинг забит народом, машины запирают одна другую и паркуются уже просто на дорожке, перекрывая проход людям, вокруг дымятся мангалы и слышно сразу как минимум 5 разных мелодий из разных машин. Везде русский блатняк, Кирилл даже спросил своих вчерашних угощателей, нет ли у них армянской музыки. Те сказали, что тут все в России бывают, все привыкли пить водку и слушать русский блатняк.

Потом какие-то ребята в наколках попросили у Кирилла денег: «Ты же русский, что тебе три тысячи! А мы в тюрьму сейчас едем, передачку от тебя сделаем.» Кирилл отказался. Говорит: «Неужели я от своих детей деньги отбирать буду ради ваших бандитов?»

Разговорились потом с хозяином домиков, он пришел посмотреть, что мы грилим и покачал головой: «Зачем лимон? Не нужно лимон! Только мясо, перец и приправы!» А мы, на наш взгляд, очень удачно их нежную свинину маринуем с лимоном, перцем и луком. Потом очень вкусно маринованный лук есть с шашлыком. Мы спросили, многие ли тут из Еревана, тогда же хозяин сказал: «Э, не знаю, кто тут куда потом едет. Один в тюрьму, другой в аэропорт, третий не знаю куда!»

Какие-то мужики сказали Кириллу, угощая его, что все из Еревана в этот день поехали на Севан, что от озера до города будет пробка к вечеру. И действительно, ближе к вечеру пляж почти опустел, уехали почти все. Вечером непривычно тихо, вообще нет музыки.

Играем с Ксенькой в занимач, она читает на коробке надпись: от 5 до 99 лет. Комментирует:

- Тебе скоро в эту игру нельзя будет играть.
- Почему это?
- Скоро 99. Уже же 30!