День 17. (18 июля)

Начинаем привыкать к ленивому морскому стилю жизни.
Вставали с 8:30 до 9 утра, кто принимал душ, кто ворчал, кто валялся и обнимучкался, кто ставил стиралку. Я поставила вариться молочную рисовую кашу на крошечный огонь, потому что котелки чудовищно пригорают от каши. Кирилл сходил в 7 утра на дорогу и встретился с мужиком, который продал нам парное молоко и местный сыр. Все три литра улетели за завтрак, и это еще я не пила, чтоб детям больше досталось, а я безумно люблю парное молоко.
Пока сто лет варился рис на мизерном огне, мы читали дальше вслух «Властелина», сидя в тени нашего огромного по-миядзаковски замшелого и корявого дерева, где бы узнать, что это за порода…

В 11 вышли на пляж, опять прошли дальше от впадения речки в море под отвесные берега вправо. Здесь такие пустые места! Можно уйти, чтоб вообще не видеть людей. Мы сидели одни, в лево метров 300 до ближайшего одинокого зонтика, вправо вообще сколько глаз видит – никого. Блаженство. Полный штиль, небо чистейшее, ни ветра, ни даже прибоя. Я расслабилась и не стала гонять детей из воды греться, на это уходит уйма сил, решила дать им сидеть в воде, сколько захотят. Вода теплейшая, тут гравий с песчаными проплешинами, мы специально встали в таком месте, где есть песок, чтобы Леля могла сама купаться, она по гравию не ходит. Дети сидели в воде до ухода, до 14 часов. Пару раз выползали под зонтики и слушали книгу. Нинка поплыла, наконец, на животе, а не только на спине. Старшие долго и с большим удовольствием играли с младшими, не только со сладенькой Лелькой, с которой возиться всегда в кайф, но и с Нинкой, и с Надей. Даже Ксеня с удивлением тихо спросила меня, когда это Саша воспылал любовью к Нине. А я улыбаюсь, наблюдая, и понимаю, что он всегда любил, просто в Москве у всех своя жизнь и свои дела, Саша очень обособленно существует, а тут в поездке он смог вспомнить, наконец, что у него есть любимые мелкие сестры. Надя тоже на море радуется, она отходит от берега где-то по пояс, разворачивается, и плывет к берегу под водой, и так сто раз подряд. Выныривает у берега с красными от соленой воды глазами и счастливо вопит: смотри, как я умею!

Обедать вернулись домой. Я затушила остатки свинины, которые не пошли на шашлых, с овощами, чесноком и травами, получилось прекрасно. Кирилл говорит, вкуснее шашлыка. А после обеда опять отсижываемся в теньке около палаток, Кирилл читает, я укладываю Лельку. Вокруг звонко скрипят цикады, Нина с Надей возятся с формочками в ручье. Поставила постираться на быстрый цикл все полотенца, дети постоянно волочат их по земле и пачкают. Кирилл читает вместо меня вслух, а я могу, ура!, вести дневник, три дня уже не открывала ноутбук, потому что не было свободной минутки.
В 18 часов поели бутеры из финкрипсов с тунцом.
Напоминаю Сане, как он выносил нам мозги, что море ужасно, все ужасно, надо срочно ехать в деревню к интернету. Он улыбается и молчит. Вот зараза, портил мне нервы, а теперь наслаждается не меньше прочих. Когда уже я достигну дзена и перестану реагировать на их негативные вспышки, понимаю, что они временные?
Кто-то где-то застрял, хозяин кемпинга пришел к нам и попросил тросс, потом послышался характерный звук затирающих шин, кто-то выехал, тросс нам принесли обратно.
На последние солнечные полчаса ушли с девочками купаться, а Саня остался в лагере. Посуду бессовестный не вымыл, сидел в кресле и читал приложения к «Властелину». Когда мы вернулись, стал пересказывать истории хоббитский семейств.
Кирилл ушел один романтически прогуливаться в закат по берегу, хотел уйти за мыс и посмотреть, что там.
Читаем до ночи со старшими.

День 18. (19 июля)

Для меня и двух старших день начался в 6:45, мы решили до завтрака сгонять в Гудауту на рынок и купить молочку и овощи у местных, а не у перекупов. Выгода очевидна, в прошлый раз днем помидоры стоили, например, 100, а сегодня утром 60. Молоко мы покупали по 200 полторашку, сегодня по 100. И тд. До Гудаутского рынка я еду 40 минут, там около получаса и обратно 40 минут. Накупили гору овощей, фруктов и мяса, копченого сыра, молока. Не знаю, как уместим все это в холодильник. Кириллу купили турку и кофе, потому что ему для счастья явно нужно попить кофе. Ходить со старшими на рынок очень удобно: я все покупаю, а они подхватывают и уносят пакеты в машину. Какая-то зловредная тетка, продающая семечки, поглядела на моих детей и спросила: "Твои что ль? А что такие большие? Ты вроде молодая еще, во сколько лет мамкой стала?". Я пробурчала в ответ что-то, а она дальше: "Муж-то хоть есть у тебя?" Откуда такие зловредные люди берутся? Если ты в 19 родил, то точно случайно и точно растишь одна детей? Санька под конец купил какой-то гигантский арбуз и мы покатили домой, просадив всю наличку. Тут мне делается нехорошо, потому что снять негде, а мы договорились, что двое старших детей в 9 утра поедут кататься на сапах, нужно наличку иметь.

Без нас вс было тихо-мирно, Кирилл сварил кашу, все нас дождались с завтраком. В 9 успели на берег к сапам, мужик, который их дает, принимает переводы на сбер и готов раздать интернет для этого, все отлично. Провожаю старших и бегу собирать мелких на море. Мы уходим опять далко вправо, на этот раз до укромного места с тенью от сосен, это было лучшее место для купания.

Старшие полтора часа плавали на сапах, сходили далеко к мысу, там, как им сказали, богатый подводный мир, хорошо поплавать с масками. Туда дошли легко и быстро, обратно Ксеня устала и гребла на своем сапе так себе. Они не дошли до Амбары, мы им помахали и зазвали к нам, чтоб покатать чуток малышей, а потом уже сапы перегнали на место Кирилл с Саней.

Когда вспоминаю эти дни на море спустя время, не могу, конечно, упомнить деталей, кто что делал. Осталось какое-то обшее очень счастливое и мирное воспоминание об этом отдыхе, как мы со старшими устраивали перестрелки медузами, как они ели арбуз в море, как днем не возвращались обедать, а укладывали Лельку спать на пенке, ели хлеб с колбасой и сыром в теньке сосен, много играли, читали и купались. Я вспомнила там все водные игры, в которые мы играли с сестрой миллион лет назад, и дурачилась и играла со старшими детьми совершенно так, как делала это сама ребенком. Такое беззаботное и легкое состояние вообще не характерно обычно для многодетных мамаш, но тут было именно оно, и это было прекрасно. Дети, кажется, были немного в шоке, но потом все вошли во вкус.

Уходим с моря уже совсем на закате, идем вдоль обрывов и дети успевают еще залезть в воду по паре раз, вытурить их совершенно невозможно. Все просолились и покоричневели как аборегены, хорошо, что в кемпинге есть душ, чтобы всех спокойно перемыть перед ужином.